Гершон Бреслав
Об авторе.
Гершон Бреслав. Доктор психологических наук, хабилитированный доктор Латвии по психологии. Ассоциированный профессор Балтийской международной академии. Родился 22.06.1949 в Риге. Закончил факультет психологии МГУ им.Ломоносова (1971), там же защитил кандидатскую (1977) и докторскую диссертации (1991). С 1978 года по настоящее время занимается научно-исследовательской деятельностью и преподает в разных вузах Латвии.
СЕМЕНА НЕНАВИСТИ В ВОСПИТАТЕЛЬНОМ САДОВОДСТВЕ
(Заметки психолога)
Речь пойдет не о детских лагерях радикальной шиитской организации «Хизболла», где детей с трехлетнего возраста учат ненавидеть врагов Аллаха и готовят из них «настоящих шахидов» – террористов-смертников. И даже не о семьях палестинских беженцев, живущим уже в третьем поколении с надеждой на уничтожение еврейского государства и на изгнание или истребление всех евреев и им сочувствующих. Увы, норвежец Брейвик, который убил 77 человек, вырос весьма далеко от Ближнего Востока и даже не относился к дискриминируемому меньшинству. Тем не менее, и он решил самовыразиться через убиение других взрослых и подростков. Откуда у него и ему подобных такая нетерпимость?
К сожалению, с ксенофобией, т.е. с неприязнью к чужакам, можно столкнуться в любой стране. В Северной Америке, Австралии и Западной Европе несколько реже, в восточной Европе – чаще, на других континентах еще более часто. Чужаки вызывают дискомфорт – с ними не знаешь как себя вести. Они порождают тревогу – от них не знаешь, чeго ожидать. Их массовое появление вызывает ощущение угроз как экономического, так и культурного характера. В Москве появляются новые мечети с минаретами. Таджики или киргизы, приезжающие в Москву и другие большие города России, согласны на любую работу и в любых условиях. Уже одним этим они вызывают у местных жителей если не ненависть, то презрение, которое, в свою очередь, может легко перейти в ненависть.
foto vk.com
Скрывают ли взрослые это отношение от детей? Конечно, нет. Опасения взрослых, презрение и расхожие предрассудки легко заражают детей, вовсе не понимающих основания такого отношения, но непроизвольно впитывающих атмосферу презрения к «черным» или «косоглазым». Уже в подростковом возрасте это презрение и ненависть к чужакам приобретает более осознанный характер, особенно, если в компании сверстников враждебное отношение к чужакам не только является нормой, но и целенаправленно культивируется. Каждому хочется в этом возрасте иметь друзей, а редкой компании захочется принимать белую ворону, т.е. того, кто не разделяет общие взгляды и нормы. Естественно, что в этом возрасте, несмотря на существенный интеллектуальный рост, предрассудки не столько ослабляются, сколько усиливаются. Поэтому, лучший возраст выработки иммунитета к ксенофобии – 5-9 лет, когда членство в группе еще не стало приоритетом, но уже появилась способность понимания и сопереживания другим людям.
Понятно, что начало этого иммунитета должно закладываться именно в семье, а затем развиваться в школе. В США для этого введены специальные программы и уроки социально-эмоционального обучения, цель которых – формирование терпимости, развитие ненасильственных способов разрешения конфликтов и навыков кооперации.
Однако, даже хороший педагог окажется бессильным, если семена ненависти, посеянные в семье, дали уже значительные ростки. Ребенок, в этом случае, будет «не брать в голову» эти занятия, про себя считая, что это все делается «для галочки». Иногда это так и бывает. Некоторые учителя ничем не отличаются по своим установкам от чиновников и лишь выполняют инструкции, испытывая в душе антипатию к тем людям, терпимость к которым они «развивают» у детей. В этом случае, такие уроки скорее порождают двойную мораль, чем истинную терпимость к представителям других рас, этносов и культур.
Результаты такого «развития» очевидны. В лучшем случае, эта антипатия будет сдерживаться в публичных и комфортных условиях. Как только условия ухудшаются или насилие становится безнаказанным, ненависть легко превращается в агрессию и насилие. В свою очередь, любое насильственное разрешение конфликта ведет к продлению конфликта, ибо подавленная сторона всегда будет желать справедливого возмездия. И когда-нибудь такой момент настанет. Неважно, окажется ли объектом этого возмездия именно те, кто был виновником первичного насилия, как это происходит в романе Дюма «Граф Монте-Кристо», или кто-то другой. В реальной жизни такой мишенью мести, как правило, оказываются совсем другие люди, которые никакого отношения к предшествующему насилию не имеют. Как предотвратить столь нежелательное развитие событий?
Естественно, что воспитание терпимости детей начинается с самовоспитания родителей. Когда родители презрительно говорят «эти черные», лишь на основе знакомства с неадекватным, на их взгляд, поведением конкретного человека, то вряд ли от их ребенка можно ждать терпимости, ибо дети совершенно непроизвольно подражают родителям. В быту мы говорим об этом: «впитали с молоком матери», – хотя это происходит гораздо позже грудного возраста, но происходит совершенно неосознанно. При этом надо иметь ввиду различение двух видов наших ложных убеждений, предложенное Гордоном Олпортом.
Олпорт различил предубеждение как отрицательное отношение к определенным вещам, явлениям или людям, которое возникает вне личного опыта, лишь на основе чужих мнений и социальных стереотипов, и предрассудок, когда это нелицеприятное убеждение сохраняется, несмотря на наличие такого опыта. В благоприятной педагогической и социальной среде предубеждения гораздо легче исчезают, чем предрассудки, которые кроме неблагоприятных представлений о той или иной группе включают и глубокое эмоциональное отношение – антипатию и презрение.
Часто, для изменения предубеждений к представителям какой-то группы детям из разных этнических (или расовых) групп достаточно поиграть вместе или быть какое-то время членами одной команды, туристической группы или хора. Совсем другое дело – предрассудки. Они с гораздо большим трудом поддаются командному духу, а чаще, наоборот, разрушают этот командный дух. При наличии предрассудков, противоречащая им информация интерпретируется как недостоверная или неполная. Например, доброжелательное отношение к нам представителей ненавистной нами группы мы интерпретируем как попытку «влезть к нам в доверие» и «притупить нашу бдительность». Отсюда понятно, что наиболее эффективной стратегией воспитания будет предотвращение появления таких предрассудков.
От родителей при этом ожидается терпимость к представителям других социальных групп и стремление избегать голословных нелицеприятных обобщений («ох уж эти мужчины», «снова эти бабские разговоры», «не ходи к этим кавказцам», «что это ты с косоглазыми ходишь?» и т.п.). Родителям также надо уметь отделять личность человека от его поступка, ибо ошибаться может каждый. Если мы называем человека идиотом (или похуже) за какой-то не очень правильный, с нашей точки зрения, поступок при ребенке, да еще и прибавляем, что «он из этих», то мы формируем у ребенка предубеждение к целой социальной группе. Со временем, это предубеждение совершенно незаметно перейдет в предрассудок, ибо в подростковой группе начинают разделяться расхожие стереотипы «эти черные всюду лезут», «по улице из-за них пройти нельзя» и т.п.
Конечно, когда мы видим человека в форме, то нам трудно отделить его поведение от его социальной принадлежности, но мы также понимаем, что не все контролеры и полицейские – жестокие люди. Когда мы видим мужчину африканского происхождения, то понимаем, что он, скорее всего, вполне безопасен и не приносит человеческие жертвы своим кровожадным богам в нашем лесу. Иногда он оказывается к тому же звездой нашей спортивной команды, прекрасным музыкантом или вполне успешным студентом университета. Однако, при отсутствии такой информации у нас не возникает желания вступить с ним в коммуникацию именно по причине расовых и культурных различий. Как избежать этой нетерпимости к представителям других культур?
Родителям при воспитании терпимости надо не только избегать нелестных высказываний в адрес инородцев, но и стараться показать ребенку общие качества, присущие всем людям, независимо от их происхождения. Люди, приезжающие из других стран, хотят, также как и мы, счастья для себя и своих детей. Список их желаний, стремлений, мечтаний вряд ли будет существенно отличаться от нашего списка. Так что найти это общее не представляет особого труда. Желательно также не избегать, а предоставлять детям возможность дружить с представителями этих групп. Многочисленные научные исследования показывают, что именно дружба в детстве и отрочестве с представителями других социальных групп обеспечивает наилучший иммунитет от ксенофобии.
Когда ребенок идет в школу, родителям надо согласовать свои воспитательные действия в этом направлении с учительницей, дабы их усилия не пропали втуне. Возможно, навязывание дружбы с ребенком-мигрантом будет для тревожного и чувствительного ребенка не благом, а злом. Родители, в этом случае, могут попросить учительницу посадить их ребенка рядом с более спокойным и понятным соседом. Это вовсе не будет проявлением ксенофобии и будет воспринято правильно, если родители объяснят особенности своего ребенка и заметят, что они не против такого соседства в будущем, когда ребенок в должной мере адаптируется к школьной среде.
Весьма положительное значение для развития социальной терпимости имеют и родительские неформальные связи с представителями других этносов, культур и рас. При этом у ребенка изначально будут хорошие образцы для выбора и своих друзей. Понятно, что эта терпимость не должна распространяться на людей и группы, которые преследуют человеконенавистнические цели, связанные с уничтожением других людей. Это значит, что в общении с представителями других групп, наряду с терпимостью, нам надо у более активных и коммуникабельных детей развивать известную осторожность в установлении новых межкультурных контактов.
Конечно, при нынешнем весьма высоком уровне ксенофобии почти во всех слоях общества Латвии, трудно ожидать быстрого изменения отношения к беженцам из Африки и Азии, и, соответственно, вряд ли можно надеяться на усилия родителей по воспитанию терпимости к представителям других групп, особенно столь отличных от аборигенов. Однако, уже то, что в публичном пространстве нельзя будет безосновательно обвинять людей лишь по причине их происхождения, может принести свои плоды для последующих поколений, ибо изъятие из медийного обихода явно негативных ярлыков для представителей других культур и рас уже означает шаг вперед по пути развития терпимости. При этом речь не идет о всетерпимости. Нельзя терпимо относиться к нетерпимости и человеконенавистничеству, ему надо ставить барьер хотя бы в виде нашего явленного негативного отношения. Люди, нетерпимо относящиеся к представителям других групп, должны видеть наше вербальное и/или невербальное осуждение.
Отдельный вопрос вызывает изображение ксенофобии в искусстве и масс медиа. Не идут ли оттуда семена ненависти? Отображение ксенофобии и насилия в искусстве может, конечно, вести к катарсису и очищению от этой скверны, но может стимулировать негативизм и агрессию. Вопрос эстетичности этого изображения является здесь очень важным, хотя и весьма субъективным. Но еще более важным является отношение самого автора произведения к изображаемой мизантропии. Если он ее осуждает, хотя бы в глубине души, то изображаемое насилие и нетерпимость скорее будет вызывать чувство протеста и приводить к отвращению по отношению к такому поведения. В противном случае, это будет восприниматься как ориентир и провоцировать нечто подобное. Не меньшее значение имеют электронные СМИ. Однако, молодёжь начинает ими активно пользоваться как источниками ценной информации достаточно поздно, что ограничивает их судьбоносное влияние.
Ebreju Kultūra 
Leave a Reply